Древнее многонациональное село Старбеево географически удобно расположено на плато в междуречье рек Химка, Клязьма, Гнилуша и каналом им. Москвы. В самое тяжелое время для Москвы в середине ноября 1941 года здесь была создана зона обороны, которая обеспечила защиту с севера города Химки и столицы нашей Родины Москвы.
Начало войны я встретил трехлетним ребенком, поэтому мой рассказ о военном и послевоенном периоде жизни в поселке Старбеево подкреплен воспоминаниями очевидцев: моих родителей, родственников и ныне живущих моих старших товарищей – Анатолия Ивановича Ершова (участник ВОВ, 95 лет), Сергея Михайловича Ершова (88 лет), Валентина Дмитриевича Яснова (86 лет), краеведа Юрия Басова (69 лет). Их рассказы, видео- и аудиозаписи хранятся в моем малом краеведческом музее.
К началу войны поселок Старбеево был уже густонаселенным и многонациональным. Из разных областей страны сюда ехали с семьями трудиться на военных заводах г. Химки, в колхозе Октябрь и других производствах. Здесь остались с семьями строители канала имени Москвы (грабари) — Киркины, Кувшиновы, Семеновы, Денискины и другие, а также переселенцы из затопленных районов канала — Ершовы, Ясновы, Куликовы и другие. Наладилась жизнь в п. Старбеево. Работали колхоз Октябрь, фабрика игрушек и военные заводы города Химки. В бывшем доме князей Долгоруковых работала начальная школа, директором которой был Андрей Захарович Попов (приехал из Марийской АР), а в бывшей барской конюшне действовал сельский клуб. Работали продовольственная и керосиновая лавки. Но 22 июня 1941 года началась война.
В первые дни войны ушли на фронт мой отец — Чигарев Василий Иванович, двоюродный брат — Николай Сергеевич Иванов, мои дяди Чигаревы и Пальцевы. Из восьми моих ближайших родственников, ушедших на фронт, в Великой Отечественной войне погибли трое: Чигарев Николай Иванович, Пальцев Сергей Михайлович и Пальцев Иван Михайлович (есть письма с фронта). Их имена увековечены на обелисках.
Мой отец Чигарев Василий Иванович после трёх месяцев отступления от западных границ страны попал в окружение под Вязьмой, при прорыве был тяжело ранен, от ампутации ног отказался и был отправлен в госпиталь в сибирский город Томск на долечивание. И только в сентябре 1942 года вернулся домой инвалидом (есть письма с фронта). Работал в нашей школе учителем военного дела.
В поселке Старбеево начались напряженные трудовые будни военного времени. В каждом доме провожали на фронт своих отцов и сыновей. Ушли на фронт мои родственники: отец и сын Кольцовы, отец и сын Денискины, четыре брата Рачкиных и другие. Все они погибли в этой страшной войне.
Женщины и их старшие дети работали на местной фабрике и в колхозе Октябрь – шили рукавицы, собирали урожай, отправляли на фронт посылки.
Особенно тревожные дни начались после 22 июля 1941 года, когда фронт приблизился к Смоленску и немецкие самолеты уже могли долетать до Москвы. С этого момента начались постоянные массированные ночные налеты на Москву фашистских бомбардировщиков. Зенитные орудия, прожектора, ночные истребители ПВО Москвы, расположенные рядом с п. Старбеево, обеспечивали достойную защиту. Прорывались к Москве только отдельные вражеские самолеты, а остальные сбивались или, сбрасывая бомбы куда попало, поворачивали обратно.
Мы с братом Виктором своими глазами наблюдали из щелей землянки – нашего укрытия – за этими боями с разрывами снарядов и бомб почти каждую ночь.
В первый налет на Москву наши матери с детьми в панике бежали к расположенному в п. Старбеево военному лагерю в надежде получить там защиту. Бомбоубежищ не было. Военным с трудом удалось остановить испуганных людей, объяснив им, что бомбить в первую очередь будут военный лагерь. Только после этого каждая семья начала строить себе укрытия от бомбежки.
Следующим важным этапом военного периода стало строительство зоны обороны Москвы в Старбеево.
С 12 октября 1941 года Государственный Комитет Обороны принял решение о строительстве зоны обороны по линии Хлебниково-Сходня-Нахабино-Красная Пахра-Домо-дедово и других промежуточных линий, в том числе в Старбеево. В течение месяца рабочие и служащие, женщины, старики и юноши городов Москвы, Химок, с участием жителей п. Старбеево в дождь, в слякоть, в мороз, не щадя себя, возводили оборонительные укрепления. В том числе у нас – от Химкинского леса до русла канала им. Москвы. Копали противотанковые рвы, ряды окопов. Устанавливали ежи, противотанковые надолбы из толстоствольного дуба, долговременные огневые точки (ДОТы), проволочные заграждения, минные поля, блиндажи.
Немецкие самолеты сбрасывали листовки: «Не ройте ваши ямочки, в них вас зароют наши таночки». Но героическими усилиями к 15 ноября линия обороны была построена.
Три линии обороны – основная Сходня-Хлебниково, другая по реке Клязьма до деревни Ивакино и линия обороны в п. Старбеево – стали надежным препятствием продвижению немецких войск с северо-запада и с севера к двум мостам в г.Химки через канал на Москву.
Особую роль в защите столицы сыграл сам канал им.Москвы на всем протяжении от Волги до Москва-реки и, в частности, от Клязьминского до Химкинского водохранилищ, как наиболее близко расположенным к Москве. Крутые берега, высотой до 23 метров, и 85-ти метровая ширина зеркала воды канала стали главным препятствием для мобильных моторизованных армад немецких войск в районе Лобня–Химки. Гигантские труды и жертвы строителей канала – каналоармейцев – оказались не напрасны. Трудно было бы представить огромные людские и материальные потери и даже предсказать судьбу Москвы при отсутствии канала, когда пришлось бы бороться здесь за каждый метр.
Враг вынужден был повернуть свои войска в сторону двух других мостов в районе Хлебниково. Но и здесь в Красной Поляне, Лобне, Белом Расте враг был остановлен свежими частями вновь сформированной 20-й армией (штаб в г. Химки). После кровопролитных боев здесь в ночь с 5 на 6 декабря 1941 года наши войска перешли в победоносное контрнаступление, которое с волнением ожидал весь мир. Здесь служила санитаркой моя троюродная сестра Макарова Любовь Михайловна, прошедшая войну от начала до победы.
Большую организационную и воспитательную работу вели учителя нашей школы: Андрей Захарович Попов (директор), Анна Ивановна Попова, Иван Сергеевич Басов. Они выводили жителей п. Старбеево на строительство линии обороны, кормили, согревали, подлечивали ослабленных строителей.
В начале декабря, накануне решающих боев, жителям Старбеево было предложено покинуть свои дома. Но люди остались, только попрятали все самое дорогое. Учитель И.С. Басов закопал учебники, чтобы можно было сразу начать учить, когда прогонят фашистов (краевед Юрий Басов).
В Старбеево снова восстановилась напряженная трудовая жизнь в режиме «Всё для фронта, всё для Победы!». Старшие дети вместе со своими родителями работали на производстве. Моя двоюродная сестра Любовь Сергеевна Иванова в 15 лет работала телеграфисткой вместе со своим отцом на Октябрьской железной дороге. Анатолий Ершов в 15 лет трудился рабочим на канале им. Москвы. Для нас, детей младшего возраста, они были наставниками и защитниками. Все вместе мы помогали собирать урожаи в колхозе Октябрь и у себя дома, носили со своих хозяйств необходимые нормы молока, яиц и других продуктов на сборный пункт (ответственная Чигарева М.И.). У всех была одна цель: выжить в голод, в страшный холод и вместе с родителями помогать фронту. У детей была ещё одна задача – посещать семьи, в которые пришли похоронки, и помогать им. А количество траурных треугольников становилось всё больше и больше. Пришли похоронки на отца и сына Кольцовых, Денискиных, погибшего Ивана Хваталина, Николая Чигарева и на многих других погибших земляков.
Уже после войны пионерами школы были собраны данные на 185 погибших наших земляков для установки памятной доски, а затем обелиска «Вечная Слава Героям…». Наша учительница Анна Ивановна Попова, ставшая директором школы после гибели на фронте в 1942 году своего мужа А.З. Попова, постоянно инструктировала учеников быть очень осторожными, не брать необычные (взрывоопасные) предметы. А случаи были: три ученика подорвались на противотанковой мине, трое других ребят в разное время получили ранения, из них двоим оторвало руку. Ещё детям внушали быть бдительными. В результате наблюда-тельности обнаружили двух диверсантов, одного при отравлении колодца, другой с крыши указывал фонарем летчикам ночных немецких бомбардировщиков направление на цель. Диверсанты были пойманы, а Анна Ивановна Попова получила благодарность за своевременно выданную информацию (Юрий Басов).
Наконец пришла долгожданная победа. Для жителей Старбеево это было второе народное ликование. Первое было в 1937 году, когда открывали канал им. Москвы и украшенные пароходы проходили мио наших домов в Старбеево.
82 года прошло с начала войны, но трудно забыть и страдания военных лет, и тяжелую послевоенную жизнь.
Мы разбирали для строительства и на дрова военные сооружения: брали бревна с блиндажей и надолбов, снимали столбы и колючую проволоку с заграждений, на улицах посёлка закапывали траншеи, окопы и долговременные огневые точки (ДОТы). Очень болезненные проколы босых ног от ржавой колючей проволоки ощущаются до сих пор. Интересно было наблюдать, как вылавливали противотанковые ежи, утонувшие при таянии льда на канале им. Москвы весной 1942 года. Эта работа была необходима, чтобы открыть навигацию на канале. Ненависть к немецким летчикам, которых мы видели в пролетающих самолетах (Сергей Ершов рассказывал, что видел, как немецкий летчик махал ему рукой), после войны сменилась жалостью и сочувствием. По просьбам пленных немцев, мы иногда им что-то покупали в магазине поселка Лобаново.
С завистью смотрели мы на ухоженных детей немецких военных специалистов, которые в послевоенные годы на заводе № 456 помогали строить ракетный двигатель. Они жили на правом берегу реки Химка (сегодня это улица Мичурина) и приходили к нам в Старбеево за молоком, а мы – деревенские дети – в это время часами стояли в длинных очередях в магазине № 7, отоваривая карточки на хлеб.
«…Взрослели мы не по годам
Куда-то подевалось детство.
Взамен него досталось нам
Войны тяжелое наследство»
Но, несмотря ни на что, мирная созидательная жизнь брала своё. И в дальнейшем ознаменовалась великими победами от атома до космоса!
В напутствие потомкам хочу напомнить слова великой песни: «Люди мира – будьте зорче втрое! Берегите, берегите, берегите МИР!».
Начало войны я встретил трехлетним ребенком, поэтому мой рассказ о военном и послевоенном периоде жизни в поселке Старбеево подкреплен воспоминаниями очевидцев: моих родителей, родственников и ныне живущих моих старших товарищей – Анатолия Ивановича Ершова (участник ВОВ, 95 лет), Сергея Михайловича Ершова (88 лет), Валентина Дмитриевича Яснова (86 лет), краеведа Юрия Басова (69 лет). Их рассказы, видео- и аудиозаписи хранятся в моем малом краеведческом музее.
К началу войны поселок Старбеево был уже густонаселенным и многонациональным. Из разных областей страны сюда ехали с семьями трудиться на военных заводах г. Химки, в колхозе Октябрь и других производствах. Здесь остались с семьями строители канала имени Москвы (грабари) — Киркины, Кувшиновы, Семеновы, Денискины и другие, а также переселенцы из затопленных районов канала — Ершовы, Ясновы, Куликовы и другие. Наладилась жизнь в п. Старбеево. Работали колхоз Октябрь, фабрика игрушек и военные заводы города Химки. В бывшем доме князей Долгоруковых работала начальная школа, директором которой был Андрей Захарович Попов (приехал из Марийской АР), а в бывшей барской конюшне действовал сельский клуб. Работали продовольственная и керосиновая лавки. Но 22 июня 1941 года началась война.
В первые дни войны ушли на фронт мой отец — Чигарев Василий Иванович, двоюродный брат — Николай Сергеевич Иванов, мои дяди Чигаревы и Пальцевы. Из восьми моих ближайших родственников, ушедших на фронт, в Великой Отечественной войне погибли трое: Чигарев Николай Иванович, Пальцев Сергей Михайлович и Пальцев Иван Михайлович (есть письма с фронта). Их имена увековечены на обелисках.
Мой отец Чигарев Василий Иванович после трёх месяцев отступления от западных границ страны попал в окружение под Вязьмой, при прорыве был тяжело ранен, от ампутации ног отказался и был отправлен в госпиталь в сибирский город Томск на долечивание. И только в сентябре 1942 года вернулся домой инвалидом (есть письма с фронта). Работал в нашей школе учителем военного дела.
В поселке Старбеево начались напряженные трудовые будни военного времени. В каждом доме провожали на фронт своих отцов и сыновей. Ушли на фронт мои родственники: отец и сын Кольцовы, отец и сын Денискины, четыре брата Рачкиных и другие. Все они погибли в этой страшной войне.
Женщины и их старшие дети работали на местной фабрике и в колхозе Октябрь – шили рукавицы, собирали урожай, отправляли на фронт посылки.
Особенно тревожные дни начались после 22 июля 1941 года, когда фронт приблизился к Смоленску и немецкие самолеты уже могли долетать до Москвы. С этого момента начались постоянные массированные ночные налеты на Москву фашистских бомбардировщиков. Зенитные орудия, прожектора, ночные истребители ПВО Москвы, расположенные рядом с п. Старбеево, обеспечивали достойную защиту. Прорывались к Москве только отдельные вражеские самолеты, а остальные сбивались или, сбрасывая бомбы куда попало, поворачивали обратно.
Мы с братом Виктором своими глазами наблюдали из щелей землянки – нашего укрытия – за этими боями с разрывами снарядов и бомб почти каждую ночь.
В первый налет на Москву наши матери с детьми в панике бежали к расположенному в п. Старбеево военному лагерю в надежде получить там защиту. Бомбоубежищ не было. Военным с трудом удалось остановить испуганных людей, объяснив им, что бомбить в первую очередь будут военный лагерь. Только после этого каждая семья начала строить себе укрытия от бомбежки.
Следующим важным этапом военного периода стало строительство зоны обороны Москвы в Старбеево.
С 12 октября 1941 года Государственный Комитет Обороны принял решение о строительстве зоны обороны по линии Хлебниково-Сходня-Нахабино-Красная Пахра-Домо-дедово и других промежуточных линий, в том числе в Старбеево. В течение месяца рабочие и служащие, женщины, старики и юноши городов Москвы, Химок, с участием жителей п. Старбеево в дождь, в слякоть, в мороз, не щадя себя, возводили оборонительные укрепления. В том числе у нас – от Химкинского леса до русла канала им. Москвы. Копали противотанковые рвы, ряды окопов. Устанавливали ежи, противотанковые надолбы из толстоствольного дуба, долговременные огневые точки (ДОТы), проволочные заграждения, минные поля, блиндажи.
Немецкие самолеты сбрасывали листовки: «Не ройте ваши ямочки, в них вас зароют наши таночки». Но героическими усилиями к 15 ноября линия обороны была построена.
Три линии обороны – основная Сходня-Хлебниково, другая по реке Клязьма до деревни Ивакино и линия обороны в п. Старбеево – стали надежным препятствием продвижению немецких войск с северо-запада и с севера к двум мостам в г.Химки через канал на Москву.
Особую роль в защите столицы сыграл сам канал им.Москвы на всем протяжении от Волги до Москва-реки и, в частности, от Клязьминского до Химкинского водохранилищ, как наиболее близко расположенным к Москве. Крутые берега, высотой до 23 метров, и 85-ти метровая ширина зеркала воды канала стали главным препятствием для мобильных моторизованных армад немецких войск в районе Лобня–Химки. Гигантские труды и жертвы строителей канала – каналоармейцев – оказались не напрасны. Трудно было бы представить огромные людские и материальные потери и даже предсказать судьбу Москвы при отсутствии канала, когда пришлось бы бороться здесь за каждый метр.
Враг вынужден был повернуть свои войска в сторону двух других мостов в районе Хлебниково. Но и здесь в Красной Поляне, Лобне, Белом Расте враг был остановлен свежими частями вновь сформированной 20-й армией (штаб в г. Химки). После кровопролитных боев здесь в ночь с 5 на 6 декабря 1941 года наши войска перешли в победоносное контрнаступление, которое с волнением ожидал весь мир. Здесь служила санитаркой моя троюродная сестра Макарова Любовь Михайловна, прошедшая войну от начала до победы.
Большую организационную и воспитательную работу вели учителя нашей школы: Андрей Захарович Попов (директор), Анна Ивановна Попова, Иван Сергеевич Басов. Они выводили жителей п. Старбеево на строительство линии обороны, кормили, согревали, подлечивали ослабленных строителей.
В начале декабря, накануне решающих боев, жителям Старбеево было предложено покинуть свои дома. Но люди остались, только попрятали все самое дорогое. Учитель И.С. Басов закопал учебники, чтобы можно было сразу начать учить, когда прогонят фашистов (краевед Юрий Басов).
В Старбеево снова восстановилась напряженная трудовая жизнь в режиме «Всё для фронта, всё для Победы!». Старшие дети вместе со своими родителями работали на производстве. Моя двоюродная сестра Любовь Сергеевна Иванова в 15 лет работала телеграфисткой вместе со своим отцом на Октябрьской железной дороге. Анатолий Ершов в 15 лет трудился рабочим на канале им. Москвы. Для нас, детей младшего возраста, они были наставниками и защитниками. Все вместе мы помогали собирать урожаи в колхозе Октябрь и у себя дома, носили со своих хозяйств необходимые нормы молока, яиц и других продуктов на сборный пункт (ответственная Чигарева М.И.). У всех была одна цель: выжить в голод, в страшный холод и вместе с родителями помогать фронту. У детей была ещё одна задача – посещать семьи, в которые пришли похоронки, и помогать им. А количество траурных треугольников становилось всё больше и больше. Пришли похоронки на отца и сына Кольцовых, Денискиных, погибшего Ивана Хваталина, Николая Чигарева и на многих других погибших земляков.
Уже после войны пионерами школы были собраны данные на 185 погибших наших земляков для установки памятной доски, а затем обелиска «Вечная Слава Героям…». Наша учительница Анна Ивановна Попова, ставшая директором школы после гибели на фронте в 1942 году своего мужа А.З. Попова, постоянно инструктировала учеников быть очень осторожными, не брать необычные (взрывоопасные) предметы. А случаи были: три ученика подорвались на противотанковой мине, трое других ребят в разное время получили ранения, из них двоим оторвало руку. Ещё детям внушали быть бдительными. В результате наблюда-тельности обнаружили двух диверсантов, одного при отравлении колодца, другой с крыши указывал фонарем летчикам ночных немецких бомбардировщиков направление на цель. Диверсанты были пойманы, а Анна Ивановна Попова получила благодарность за своевременно выданную информацию (Юрий Басов).
Наконец пришла долгожданная победа. Для жителей Старбеево это было второе народное ликование. Первое было в 1937 году, когда открывали канал им. Москвы и украшенные пароходы проходили мио наших домов в Старбеево.
82 года прошло с начала войны, но трудно забыть и страдания военных лет, и тяжелую послевоенную жизнь.
Мы разбирали для строительства и на дрова военные сооружения: брали бревна с блиндажей и надолбов, снимали столбы и колючую проволоку с заграждений, на улицах посёлка закапывали траншеи, окопы и долговременные огневые точки (ДОТы). Очень болезненные проколы босых ног от ржавой колючей проволоки ощущаются до сих пор. Интересно было наблюдать, как вылавливали противотанковые ежи, утонувшие при таянии льда на канале им. Москвы весной 1942 года. Эта работа была необходима, чтобы открыть навигацию на канале. Ненависть к немецким летчикам, которых мы видели в пролетающих самолетах (Сергей Ершов рассказывал, что видел, как немецкий летчик махал ему рукой), после войны сменилась жалостью и сочувствием. По просьбам пленных немцев, мы иногда им что-то покупали в магазине поселка Лобаново.
С завистью смотрели мы на ухоженных детей немецких военных специалистов, которые в послевоенные годы на заводе № 456 помогали строить ракетный двигатель. Они жили на правом берегу реки Химка (сегодня это улица Мичурина) и приходили к нам в Старбеево за молоком, а мы – деревенские дети – в это время часами стояли в длинных очередях в магазине № 7, отоваривая карточки на хлеб.
«…Взрослели мы не по годам
Куда-то подевалось детство.
Взамен него досталось нам
Войны тяжелое наследство»
Но, несмотря ни на что, мирная созидательная жизнь брала своё. И в дальнейшем ознаменовалась великими победами от атома до космоса!
В напутствие потомкам хочу напомнить слова великой песни: «Люди мира – будьте зорче втрое! Берегите, берегите, берегите МИР!».