Родилась 3 октября 1930 года в Курской области в деревне Черкасская. Известие о начале войны пришло в деревню во время собрания. Многие начали плакать: только закончилась Финская война, мужчины вернулись с фронта, а тут их опять призвали. Отцу Веры Гавриловны повезло: он был шофером, его оставили.
Уже осенью в деревню пришли немцы. И следующие два года деревня переходила от немцев к русским и обратно. По воспоминаниям Веры Гавриловны, когда во время боев они прятались в погреб, она постоянно бегала смотреть, кто сейчас побеждает. К ним часто привозили раненых солдат. В доме Веры находился перевязочный пункт, и пока медсестра перевязывала раны, девочка бегала между солдат и смачивала их губы водой.
Рассказывая о жизни в немецкой оккупации, Бавыкина замечает, что с немцами им повезло. Они могли и по хозяйству помочь и не издевались над местными. Весной распределили на всех участки, чтобы они пахали и сеяли. Деревенские дети ходили в школу, конечно же, с изучением немецкого языка.
Вера Гавриловна много жалуется на «полицаев», которых назначали немцы из местных. Они могли прийти в чужой дом и забрать любое понравившееся имущество: иконы, бусы, даже скотину. Не смотрели даже на то, что в семье было много детей и кормить их было нечем.
Приходил к ним в деревню и карательный отряд из финнов, поляков и венгров. Любую еду, что находили, просто уничтожали, а над людьми издевались. Как поделилась Вера Гавриловна, после этого она совершенно перестала покупать и есть продукты венгерского производства. Всё ещё жива память о тех событиях.
В 1943 году начались эвакуации сел. Забирали с собой в основном только скотину. Сначала жителей деревни Черкасская направили в Алексеевку. Потом, после ночёвки в сарае, перебрались в Березовку. Но спустя некоторое время их переселили в Фечевку, где им удалось пожить на квартире у одной женщины. С ней семья Веры общалась ещё долгое время и после войны. В этой же квартире некоторое время жил сам Жуков.
Курское сражение обошло семью Бавыкиной стороной, но последствия этого события они почувствовали на себе. По возвращении в деревню обнаружилось, что все избы сожжены. По предположению, жгли свои же. Еды просто не осталось, приходилось питаться листьями липы и крапивой, на полях ещё был чеснок. Соль и спички тоже стали редкими вещами. С одеждой были проблемы. Поэтому уже с 13 лет Вера Гавриловна начала работать: перебирала зерно, возила в соседние деревни вещи на продажу, работала в колхозе. Как только появилась возможность, Вера Гавриловна уехала в Харьков на заработки, там и осталась.